Брусиловский прорыв в ходе Первой мировой войны (1916). Значение брусиловского прорыва в ходе первой мировой войны Брусиловский прорыв значение добавить url
В первой части
поста мы рассмотрели почему именно А. А. Брусилов стал главным героем Первой мировой войны в советской историографии (ну а современная российская просто унаследовала от советской традицию возвеличивания не самого выдающегося из русских военачальников, но зато сделавшего "правильный" выбор в смутные годы Гражданской войны).
А во второй части я предлагаю разобраться с тем, насколько "победоносным" был так называемый "Брусиловский прорыв" и воспринимался ли он таковым его современниками.
В Первой мировой войне России вообще было мало чем похвастаться. На тех фронтах, где русская армия противостояла германской, каких-либо значительных успехов не было вообще.
Да, пожертвовав армиями Самсонова и Рененкампфа в Мазурских болотах Восточной Пруссии в августе-сентябре 1914 года
, Россия, выполняя "союзнический долг", спасла от неминуемого поражения Францию и сорвала блестящий "план Шлиффена", в результате чего Германия так и не смогла избежать того, чего боялась больше всего - затяжной войны на два фронта.
Да, в том же 1914 году, когда еще не иссяк патриотический подъем, и войну назвали Второй Отечественной, русская армия, действуя против австро-венерской, заняла значительную часть Галиции.
Но все решительным образом изменилось в 1915 году, когда войска Центральных держав прорвали линию фронта на всем его протяжении и достаточно глубоко продвинулись вглубь российской территории.
Всё!
Вплоть до наступательной операции Юго-Западного фронта ("Брусиловского прорыва"), начавшейся 4 июня и закончившейся 27 октября 1916 года (даты по новому стилю), да и после этого никаких наступательных операций русская армия больше не проводила.
Исключением
является, пожалуй, лишь успешные действия русской армии в Закавказье против турок.
Но, во-первых, победы над турками стали к этому времени настолько привычными, что как серьезный успех их никто в российском обществе и не воспринимал (ну да, снова взяли Карс и Ардаган, так их и в проигранной Крымской войне тоже брали, да что толку?). А во-вторых, русскими армиями в Закавказье командовал ни кто иной как Н. Н. Юденич
, в отличие от А. А. Брусилова во время Гражданской войны сделавший "неправильный" выбор, поэтому известный не своми победами, а тем, что пытался "задушить революционный Петроград".
Впрочем, вернемся к "Брусиловскому прорыву".
Давайте посмотрим на карту наступательной операции Юго-Западного фронта в 1916 году:
Как-то не очень верится, что эта наступательная операция, как сейчас принято считать, нанесла "смертельную рану" Австро-Венгрии и поставила Центральные державы на грань поражения. Чтобы в этом убедится, достаточно посмотреть на общую карту Первой мировой войны и линию Восточного фронта по состоянию на лето-осень 1916 года (здесь я ее приводить не стану, и без того уже много карт).
О потерях сторон
По оценкам Брусилова , в ходе возглавляемой им наступательной операции потери противника составили около 2 миллионов человек (свыше 1,5 млн убитыми и ранеными и 450 тыс. пленными).
Но эти цифры совершенно неправдоподобны
, они просто выдуманы "победоносным" генералом, чтобы оправдать провал своей операции.
На самом деле, согласно данным германской и австрийской военной статистики, которой доверия все же больше, чем мемуарам генерала-ренегата, за период с конца мая 1916-го и до конца года в полосе наступления русских армий Юго-Западного фронта, противник потерял около 850 тыс. человек
, то есть почти в два с половиной раза меньше, чем указывает "победоносный" генерал.
А что же потери с русской стороны?
О них Брусилов "почему-то" умалчивает. А просто потому, что они составили, по данным Ставки, возглавляемой самим Николаем II, от 1,5 до 1,65 млн человек, то есть, в два раза больше, чем потерял противник!
О причинах первоначального успеха
Так называемый "Брусиловский прорыв" в начале операции действительно выглядел успешным (все-таки русские армии продвинулись вперед на 30 - 100 км по всей ширине 450-километрового фронта).
Но почему это стало возможным?
Да просто потому, что Брусилову удалось собрать на своем участке фронта намного превышающую по численности группировку войск. Австро-венгерская армия, и без того уступающая по своим боевым качествам от германской, на этом участке фронта была существенно ослаблена из-за просчетов венских стратегов, которые полагали, что после "катастрофы 1915 года" русские еще долгое время не придут в себя и не смогут предпринять каких-либо серьезных действий. Поэтому самые боеспособные австро-венгерские части были переброшены из Галиции в Италию, где намечалось наступление в районе Трентино.
На этом и строился рассчет Брусилова.
Но победное наступление русских армий под командованием Брусилова продолжалось ровно до тех пор, пока не стали прибывать с Итальянского и Французского фронтов самые боеспособные части противника. Вот тут-то все наступление и захлебнулось, причем, в собственной крови.
Провал? Да, провал.
Собственно и сам Брусилов признавал, что никаких стратегических результатов его операция не дала. Но, он, конечно же, в этом не виноват. Вся вина за провал операции, по мнению командующего Юго-Западным фронтом, лежит на Ставке и командующих другими фронтами (Западным и Северном), не поддержавших его усилия.
Да, они должны были ослабить свои фронты, противостоящие немцам, находящимся в опасной близости от Петрограда, чтобы помочь Брусилову в его авантюре!
Впрочем, признавая провал своей операции Брусилов замечает, что "вся Россия ликовала"
, узнав об успехах его армий.
"Ликующая Россия"
Можете ли вы представить себе "ликующую Россию" в конце 1916 года?
Вот и я не могу.
Осенью 1916 года вместо победной эйфории, которой и быть не могло, и армию, и тыл, и все российское общество охватило уныние и недовольство власть предержащими.
1 (14) ноября 1916 года лидер партии кадетов П. Н. Милюков
произнес с трибуны Государственной думы свою знаменитую речь, в которой заявил о потере обществом "веры в то, что эта власть может нас привести к победе"
. Мало того, Милюков фактически открытыт текстом предъявил правительству обвинение в национальной измене. И это сразу же после "победоносного Брусиловского прорыва", который якобы нанес "смертельную рану" Австро-Венгрии и поставил противников России на грань скорого и неминуемого поражения?
Конечно же, к Милюкову может быть множество претензий, в том числе и о его связях с английской разведкой (причем, вполне обоснованных), но ведь англичане никак не были заинтересованы в поражении России, своего союзника, который для них в Первой мировой войне выполнял роль "пушечного мяса". Да и сам лидер кадетов, недаром прозванный "Милюковым-Дарданелльским", мечтал о "войне до победного конца".
К тому же, несмотря на то, что в этой знаменитой речи Милюкова не было ни одного доказательства предательства со стороны российского правительства, она вполне соответствовала настроениям большинства российской общественности. Это подтвердил в своих мемуарах В. В. Шульгин - один из лидеров монархической фракции: "Речь Милюкова была грубовата, но сильная. А главное, она совершенно соответствует настроению России" .
Правообладатель иллюстрации РИА Новости Image caption Русские войска вступают в разрушенный артогнем Бучач на Тернопольщине
7 сентября 1916 года завершился частичным успехом Брусиловский прорыв русской армии - уникальное в ходе позиционной Первой мировой войны преодоление укрепленного неприятельского фронта на значительную глубину.
Он же является единственным сражением той войны, носящим имя полководца, а не местности.
- Первая мировая: чего добивалась Россия?
Правда, современники говорили в основном о Луцком прорыве. Термин "Брусиловский прорыв", по мнению ряда исследователей, закрепили советские историки, поскольку генерал Алексей Брусилов впоследствии служил красным.
Не по плану и науке
Согласно стратегическому замыслу Антанты на лето-осень 1916 года, утвержденному в марте на конференции в Шантийи, действиям Юго-Западного фронта Брусилова в Галиции отводилась отвлекающая роль. Главный удар в направлении на Вильно и далее на Восточную Пруссию должен был наносить Западный фронт генерала Алексея Эверта.
Западный и Северный фронты накопили почти двойное превосходство над противостоявшими им немцами (1,22 млн против 620 тыс. штыков и сабель).
У Брусилова перевес был меньше: 512 тысяч против 441 тысячи, правда, в основном не германцев, а австрийцев.
Но честолюбивый Брусилов рвался в бой, а Эверт боялся. Газеты намеками, а люди в открытую поминали в этой связи его нерусскую фамилию, хотя дело было лишь в особенностях характера.
Чтобы запутать неприятеля, командующий Юго-Западным фронтом Брусилов предложил развернуть наступление сразу на четырех участках: на Луцк и Ковель, на Броды, на Галич и на Черновцы и Коломыю.
Это противоречило классическим канонам полководческого искусства, со времен Сунь Цзы (китайского стратега и мыслителя III века до н.э.) предписывающего концентрировать силы. Но в данном случае подход Брусилова сработал, став новаторским вкладом в военную теорию.
Правообладатель иллюстрации РИА Новости Image caption Генерал от кавалерии Алексей БрусиловЗа несколько часов до начала артподготовки из Ставки в Могилеве позвонил начальник генштаба генерал Алексеев и сообщил, что Николай II хочет отложить атаку, чтобы еще раз обдумать сомнительную, по его мнению, идею распыления ресурсов.
Брусилов заявил, что в случае отказа от его плана подаст в отставку, и потребовал разговора с императором. Алексеев сказал, что царь лег спать и не велел его будить. Брусилов на свой страх и риск начал действовать, как задумал.
В ходе успешного наступления Николай слал Брусилову телеграммы такого содержания: "Передайте Моим горячо любимым войскам вверенного Вам фронта, что я слежу за их молодецкими действиями с чувством гордости и удовлетворения, ценю их порыв и выражаю им самую сердечную благодарность".
Но впоследствии отплатил генералу за самовольство, отказавшись утвердить представление Думы георгиевских кавалеров о его награждении орденом Святого Георгия 2-й степени и ограничившись менее значительным отличием: георгиевским оружием.
Ход операции
Австрийцы надеялись на созданную ими тройную линию обороны глубиной до 15 км, со сплошными линиями окопов, железобетонными дотами, колючей проволокой и минными полями.
Немцы и австрийцы добыли сведения о планах Антанты и ждали основных событий в Прибалтике. Массированный удар на Украине стал для них неожиданностью.
Ходуном ходила земля. С воем и свистом летели снаряды трехдюймовок, с глухим стоном тяжелые взрывы сливались в одну страшную симфонию. Первый ошеломляющий успех был достигнут благодаря тесному взаимодействию пехоты и артиллерии Сергей Семанов, историк
Исключительно эффективной оказалась русская артподготовка, продолжавшаяся на разных участках от 6 до 45 часов.
"Тысячи снарядов превратили обжитые, сильно укрепленные позиции в ад. В это утро произошло неслыханное и невиданное в анналах унылой, кровопролитной, позиционной войны. Почти на всем протяжении Юго-Западного фронта атака удалась", - повествует историк Николай Яковлев.
К полудню 24 мая были пленены свыше 40 тысяч австрийцев, к 27 мая 73 тысячи, в том числе 1210 офицеров, захвачены 147 орудий и минометов и 179 пулеметов.
Особенно успешно действовала 8-я армия генерала Каледина (через полтора года он застрелится в осажденном красными Новочеркасске, когда защищать город по его призыву явятся 147 человек, в основном юнкеров и гимназистов).
- Ледяной поход: занавес трагедии
7 июня войска 8-й армии взяли Луцк, углубившись на неприятельскую территорию на 80 км в глубину и 65 км по фронту. Начавшийся 16 июня австрийский контрудар не имел успеха.
Тем временем Эверт, ссылаясь на неготовность, добился отсрочки начала действий Западного фронта до 17 июня, потом до начала июля. Наступление на Барановичи и Брест 3-8 июля захлебнулось.
"Атака на Барановичи состоялась, но, как это нетрудно было предвидеть, войска понесли громадные потери при полной неудаче, и на этом закончилась боевая деятельность Западного фронта по содействию моему наступлению", - писал в воспоминаниях Брусилов.
Только через 35 дней после начала прорыва Ставка официально пересмотрела план летней кампании, возложив главную роль на Юго-Западный фронт, а на Западный - вспомогательную.
Фронт Брусилова получил в свой состав 3-ю и Особую армии (последнюю сформировали из двух гвардейских корпусов, она была 13-й по счету, и ее из суеверия назвали Особой), развернулся на северо-запад и 4 июля начал наступление на стратегический транспортный узел Ковель, в этот раз против немцев.
Линия обороны и здесь была прорвана, но взять Ковель не удалось.
Начались упорные затяжные бои. "Восточный фронт переживает тяжелые дни", - записал в дневнике 1 августа начальник германского генштаба Эрих Людендорф.
Итоги
Главной цели, к которой стремился Брусилов - форсировать Карпаты и выбить Австро-Венгрию из войны - достичь не удалось.
Брусиловский прорыв является предтечей замечательных прорывов, осуществленных Красной армией в Великой Отечественной войне Михаил Галактионов, советский генерал, военный историк
Тем не менее, российские войска продвинулись на 80-120 километров, заняли почти всю Волынь и Буковину и часть Галиции - в общей сложности около 25 тысяч квадратных километров территории.
Австро-Венгрия потеряла 289 тысяч человек убитыми, ранеными и пропавшими без вести и 327 тысяч пленными, Германия, соответственно, 128 и 20 тысяч, Россия - 482 и 312 тысяч.
Четверному союзу пришлось перебросить с Западного, Итальянского и Салоникского фронтов 31 пехотную и 3 кавалерийские дивизии общей численностью более 400 тысяч человек, включая даже две турецкие дивизии. Это облегчило положение французов и британцев в сражении на Сомме, спасло терпевшую поражение от австрийцев итальянскую армию и побудило Румынию 28 августа вступить в войну на стороне Антанты.
Никаких стратегических результатов эта операция не дала, ибо Западный фронт главного удара так и не нанес, а Северный фронт имел своим девизом знакомое нам с японской войны "терпение, терпение и терпение". Ставка, по моему убеждению, не выполнила своего назначения управлять всей русской вооружённой силой. Грандиозная победоносная операция, которая могла осуществиться при надлежащем образе действий нашего верховного главнокомандования в 1916 году, была непростительно упущена Алексей Брусилов, командующий Юго-Западным фронтом
В прекращении наступления главную роль сыграли не военные соображения, а политика.
"Войска были измотаны, но нет никакого сомнения, что остановка была преждевременна и обусловлена приказами Ставки", - писал в эмиграции генерал Владимир Гурко.
Начиная с 25 июля, остававшаяся "на хозяйстве" в Петрограде императрица бомбардировала мужа телеграммами, практически каждая из которых содержала ссылки на мнение "Друга" - Григория Распутина: "Наш Друг находит, что не стоило бы так упорно наступать, поскольку потери слишком велики"; "Наш Друг надеется, что мы не перейдем Карпаты, он все время повторяет, что потери будут чрезмерными"; "Дай приказ Брусилову прекратить эту бесполезную бойню, наши генералы не останавливаются перед ужасным кровопролитием, это грешно"; "Не слушай Алексеева, ведь ты главнокомандующий".
Наконец, Николай II сдался: "Дорогая, Брусилов, получив мои указания, отдал приказ остановить наступление".
"Потери, а они могут быть значительными, неизбежны. Наступление без жертв возможно только на маневрах", - отпарировал Брусилов в мемуарах.
С позиций ведения войны действия Александры Федоровны и Распутина представляются граничащими с изменой. Однако все начинает выглядеть иначе, если позволить себе задаться вопросом: а нужна ли была в принципе эта война?
Александра Федоровна
Правообладатель иллюстрации РИА Новости Image caption Последняя императрица, которую муж звал Санни, послала ему из Петрограда в Могилев 653 письма - больше, чем по одному в деньС царицей российскому обществу все было ясно: "немка"!
У тех, кто ее знал, патриотизм императрицы не вызывал никаких сомнений. Ее преданность России была искренней и неподдельной. Война лично для нее была мукой еще и потому, что ее брат герцог Эрнест Гессенский служил в германской армии Роберт Мэсси, американский историк
Невероятную популярность приобрел анекдот: идет Брусилов по Царскосельскому дворцу и видит всхлипывающего наследника Алексея. "О чем печалитесь, Ваше Высочество? - Немцы бьют наших, папа огорчается, наши бьют немцев, мама плачет!".
Между тем императрица, приходясь по линии матери внучкой королеве Виктории и проведя значительную часть детства у бабушки, по воспитанию была, если на то пошло, скорее англичанкой, чем немкой.
В Гессене, где правил ее отец, Пруссию всегда недолюбливали. Княжество присоединилось к Германской империи одним из последних, и без большой охоты.
"Пруссия - причина гибели Германии", - повторяла Александра Федоровна, а когда в результате вторжения немецкой армии в нейтральную Бельгию сгорела знаменитая библиотека в Лувене, воскликнула: "Я стыжусь быть немкой!".
"Россия - страна моего мужа и сына. В России я была счастлива. Мое сердце отдано этой стране", - говорила она близкой подруге Анне Вырубовой.
Женщина видит и чувствует иногда яснее, чем ее нерешительный возлюбленный Александра Федоровна, из письма мужу
Антивоенные настроения Александры Федоровны объяснялись, скорее, тем, что она вообще сравнительно мало интересовалась внешней политикой. Все ее помыслы вращались вокруг сохранения самодержавия, и особенно интересов сына, как она их понимала.
К тому же Николай видел войну из Ставки, где мыслили категориями абстрактных людских потерь, а императрица с дочерями работала в госпитале, воочию наблюдая страдания и смерть.
"Святой черт"
Правообладатель иллюстрации РИА Новости Image caption Стихийный пацифистВлияние Распутина стояло на двух китах. Монархи видели в нем исцелителя сына и одновременно выразителя глубинных народных чаяний, своего рода данного Богом посланника простых людей.
По оценке историка Андрея Буровского, раскол и непонимание между "русскими европейцами" и "русскими азиатами" ни в чем не проявились так сильно, как в отношении к Первой мировой войне.
Дайте Государству 20 лет покоя, внутреннего и внешнего, и вы не узнаете Poccии Петр Столыпин, российский премьер
У образованных классов, за редчайшими исключениями, необходимость войны до победного конца сомнений не вызывала.
Слуга престола экс-министр иностранных дел Александр Извольский 1 августа 1914 года торжествовал: "Это моя война! Моя!". Революционно настроенный поэт Александр Блок в тот же день заявил Зинаиде Гиппиус: "Война - это весело!".
Отношение к войне объединило таких разных людей, как адмирал Колчак и марксист Плеханов.
В ходе допросов в Иркутске следователи неоднократно, заходя с разных сторон, спрашивали Колчака: не посещала ли его на каком-то этапе мысль о бесперспективности продолжения войны? Нет, категорически отвечал он, ни мне, ни кому-либо из моего круга такое просто не приходило в голову.
В апреле 1917 года командующий Черноморским флотом встречался в Петрограде с политическими деятелями. По воспоминаниям Колчака, Плеханов вдруг заговорил, словно в трансе: "России нельзя без Константинополя! Это все равно, что жить с чужими руками на горле!".
Эта война - безумие. Почему Россия должна воевать? Из-за благочестивого долга помогать своим кровным братьям? Это романтическая старомодная химера. Что мы надеемся получить? Увеличение территории? Великий Боже! Разве империя Его Величества недостаточно велика? Сергей Витте, российский премьер
Крестьянство, по оценке заместителя директора Центра истории и социологии мировых войн московской Высшей школы экономики Людмилы Новиковой, воспринимало войну за геополитическое величие и престиж как очередную барскую затею, "налог кровью", который соглашалось платить, пока ставка не сделалась чересчур высокой.
К 1916 году количество дезертиров и "уклонистов" составило до 15% от числа призванных, тогда как во Франции 3%, в Германии 2%.
Распутин, по воспоминаниям будущего управделами ленинского Совнаркома Владимира Бонч-Бруевича, не знал имени Карла Маркса, и лишь по одному политическому вопросу имел твердое мнение: будучи по происхождению и психологии крестьянином, относился к войне как к делу совершенно ненужному и вредному.
"У меня завсегда к человеку жалость большая", - объяснял он.
Если бы Распутину удалось добиться прекращения войны, российская история пошла бы по совершенно иному пути, а сам бы Распутин стал нашим национальным героем XX века Николай Сванидзе, журналист, историк
"Достоинство национальное соблюдать надо, но оружием бряцать не пристало. Я завсегда это высказываю", - заявил "старец" в интервью газете "Новое время" в мае 1914 года.
Он не испытывал симпатий именно к Германии, а точно так же возражал бы против любой войны.
"Распутин своим мужицким умом выступал за добрососедские отношения России со всеми крупными державами", - замечает современный исследователь Алексей Варламов.
Противниками внешнего экспансионизма и войн являлись два выдающихся российских политика начала XX века - Сергей Витте и Петр Столыпин.
- Министр и царь
Но к 1916 году обоих не было в живых.
В вопросе о войне единственными единомышленниками оказались императрица с Распутиным и большевики. Но тем и другим мир нужен был не для реформ и развития. "Темные силы" стремились законсервировать то, что есть, ленинцы - "превратить войну империалистическую в войну гражданскую".
"Темные силы" могли спасти империю. Но ни большая Романовская семья, ни двор, ни аристократия, ни буржуазия, ни думские вожди их не понимали. Большевики победят, потому что осуществят идею "темных сил" - заключить мир. Любой ценой", - пишет историк Эдвард Радзинский.
60 000 кавалерии при 1770 лёгких и 168 тяжёлых орудиях
Всего задействовано 1 732 000 солдат
38 000 кавалерии при 1301 лёгких и 545 тяжёлых орудиях
Всего задействовано 1 061 000 солдат
62 155 убито и умерло от ран, 59 802 пропало без вести или пленные, 376 910 ранено
Австро-Венгрия - 1 500 000 (из них в плен взято 408 000 солдат и 8924 офицеров) Германия - 350 000 убито, ранено и пропало без вести
| Восточный фронт Первой мировой войны |
|---|
| Восточная Пруссия Галиция Варшава-Ивангород Перемышль Лодзь Мазурия Карпаты Прасныш Горлице Великое отступление Вильно Нарочь Барановичи Брусиловский прорыв Румыния Июньское наступление |
Бруси́ловский проры́в (Луцкий прорыв) - наступательная операция Юго-Западного фронта русской армии под командованием генерала А. А. Брусилова во время Первой мировой войны , проведённая 3 июня - 22 августа года, в ходе которой было нанесено тяжёлое поражение армиям Австро-Венгрии и Германии, и заняты Галиция и Буковина .
Планирование и подготовка операции
Летнее наступление русской армии являлось частью общего стратегического плана Антанты на 1916 год, предусматривавшего взаимодействие союзных армий на различных театрах войны. В рамках этого плана англо-французские войска готовили операцию на Сомме . В соответствии с решением конференции держав Антанты в Шантийи (март 1916) начало наступления на французском фронте было назначено на 1 июля, а на русском фронте - на 15 июня 1916 г.
Директива русской Ставки главного командования от 24 апреля 1916 г. назначала русское наступление на всех трёх фронтах (Северном , Западном и Юго-Западном). Соотношение сил, по данным Ставки, складывалось в пользу русских. На конец марта Северный и Западный фронты имели 1220 тысяч штыков и сабель против 620 тысяч у немцев, Юго-Западный фронт - 512 тысяч против 441 тысячи у австро-венгров и немцев. Двойное превосходство в силах севернее Полесья диктовало и направление главного удара. Его должны были нанести войска Западного фронта, а вспомогательные удары - Северный и Юго-Западный фронты. Для увеличения перевеса в силах в апреле-мае производилось доукомплектование частей до штатной численности.
Ставка опасалась перехода в наступление армий Центральных держав в случае поражения французов под Верденом и, желая перехватить инициативу, дала указание командующим фронтами быть готовыми к наступлению ранее намеченного срока. Директива Ставки не раскрывала цель предстоящей операции, не предусматривала глубины операции, не указывала, чего должны были добиться фронты в наступлении. Считалось, что уже после прорыва первой полосы обороны противника готовится новая операция по преодолению второй полосы.
Вопреки предположениям Ставки Центральные державы не планировали крупных наступательных операций на русском фронте летом 1916 г. При этом австрийское командование не считало возможным успешное наступление русской армии южнее Полесья без ее значительного усиления.
15 мая австрийские войска перешли в наступление на итальянском фронте в районе Трентино и нанесли тяжёлое поражение итальянцам. Итальянская армия оказалась на грани катастрофы. В связи с этим Италия обратилась к России с просьбой помочь наступлением армий Юго-Западного фронта, чтоб оттянуть австро-венгерские части с итальянского ТВД. 31 мая Ставка своей директивой назначила наступление Юго-Западного фронта на 4 июня, а Западного фронта - на 10-11 июня. Нанесение главного удара по-прежнему возлагалось на Западный фронт (командующий генерал А. Е. Эверт).
При подготовке операции командующий Юго-Западным фронтом генерал А. А. Брусилов решил произвести по одному прорыву на фронте каждой из четырех своих армий. Хотя это распыляло силы русских, противник также лишался возможности своевременно перебросить резервы на направление главного удара. Главный удар Юго-западного фронта на Луцк и далее на Ковель наносила сильная правофланговая 8-я армия (командующий генерал А. М. Каледин), вспомогательные удары наносились 11-й армией (генерал В. В. Сахаров) на Броды, 7-й (генерал Д. Г. Щербачев) - на Галич, 9-й (генерал П. А. Лечицкий) - на Черновицы и Коломыю. Командующим армиями была предоставлена свобода выбора участков прорыва.
К началу наступления четыре армии Юго-западного фронта насчитывали 534 тыс. штыков и 60 тыс. сабель, 1770 легких и 168 тяжелых орудий. Против них были четыре австро-венгерские армии и одна немецкая, общей численностью 448 тыс. штыков и 38 тыс. сабель, 1301 легких и 545 тяжелых орудий.
На направлениях ударов русских армий было создано превосходство над противником в живой силе (в 2-2,5 раза) и в артиллерии (в 1,5-1,7 раза). Наступлению предшествовали тщательная разведка, обучение войск, оборудование инженерных плацдармов, приблизивших русские позиции к австрийским.
Соотношение сил
Ход операции
Первый этап
Артиллерийская подготовка продолжалась с 3 часов ночи 3 июня до 9 часов утра 5 июня и привела к сильному разрушению первой полосы обороны и частичной нейтрализации артиллерии противника. Перешедшие затем в наступление русские 8-я, 11-я, 7-я и 9-я армии (594 000 человек и 1938 орудий) прорвали хорошо укреплённую позиционную оборону австро-венгерского фронта (486 000 человек и 1846 орудий), которым командовал эрцгерцог Фридрих. Прорыв был осуществлён сразу на 13 участках с последующим развитием в сторону флангов и в глубину.
Наибольшего успеха на первом этапе достигла 8-я армия, которая, прорвав фронт, 7 июня заняла Луцк , а к 15 июня наголову разгромила 4-ю австро-венгерскую армию эрцгерцога Иосифа Фердинанда. Было захвачено 45 тыс. пленных, 66 орудий, многие другие трофеи. Части 32-го корпуса, действующего южнее Луцка, взяли г. Дубно. Прорыв армии Каледина достиг 80 км по фронту и 65 в глубину.
11-я и 7-я армии прорвали фронт, но контрударами противника наступление было приостановлено.
9-я армия под командованием генерала П. А. Лечицкого прорвала фронт 7-й австро-венгерской армии, перемолов её во встречном сражении, и к 13 июня продвинулась на 50 км, взяв почти 50 тыс. пленных. 18 июня 9-я армия штурмом взяла хорошо укреплённый г.Черновцы , за свою неприступность названый австрийцами “вторым Верденом". Таким образом оказался взломанным весь южный фланг австрийского фронта. Преследуя противника и громя части, брошенные для организации новых рубежей обороны, 9-я армия вышла на оперативный простор, занимая Буковину: 12-й корпус, продвинувшись далеко на запад, взял г. Куты; 3-й кавалерийский корпус, проскочив еще дальше, занял г. Кимполунг (ныне в Румынии); а 41-й корпус 30 июня захватил Коломыю, выходя к Карпатам.
Угроза взятия 8-й армией Ковеля (важнейший центр коммуникаций) заставила Центральные державы перебросить на это направление две германские дивизии с западноевропейского театра, две австрийские дивизии - с итальянского фронта и большое число частей с других участков Восточного фронта. Однако начатый 16 июня контрудар австро-германских войск против 8-й армии не достиг успеха. Наоборот австро-германские войска была сами разбиты и отброшены за реку Стырь, где и закрепились, отбивая русские атаки.
В это же время Западный фронт откладывал нанесение предписанного ему Ставкой главного удара. С согласия начальника штаба верховного главнокомандующего генерала М. В. Алексеева генерал Эверт отложил дату наступления Западного фронта до 17 июня. Частная атака 1-го гренадерского корпуса на широком участке фронта 15 июня оказалась неудачной, и Эверт, приступил к новой перегруппировке сил, из-за чего наступление Запфронта было перенесено уже на начало июля.
Применяясь к изменяющимся срокам наступления Западного фронта, Брусилов давал 8-й армии все новые директивы - то наступательного, то оборонительного характера, развивать удар то на Ковель, то на Львов. Наконец, Ставка определилась с направлением главного удара Юго-западного фронта и поставила ему задачу: направление главного удара на Львов не менять, а по прежнему наступать на северо-запад, на Ковель навстречу войскам Эверта, нацеленными на Барановичи и Брест. Для этих целей Брусилову 25 июня передавались 2 корпуса и 3-я армия из состава Западного фронта.
К 25 июня в центре и на правом фланге Юго-Западного фронта установилось относительное затишье, на левом - 9-я армия продолжала успешное наступление.
24 июня началась артподготовка англо-французских армий на Сомме, продолжавшаяся 7 дней, и 1 июля союзники перешли в наступление. Операция на Сомме потребовала от Германии только за июль увеличить число своих дивизий на этом направлении с 8 до 30.
Русский Западный фронт перешел, наконец, в наступление 3 июля, а 4 июля возобновил наступление Юго-Западный фронт, нанося главный удар силами 8-й и 3-й армий на Ковель. Германский фронт был прорван. На ковельском направлении войска Юго-западного фронта взяли г. Галузию, Маневичи, Городок и вышли в нижнем течении на р. Стоход, захватив кое-где плацдармы на левом берегу, из-за этого немцам пришлось отступать и севернее, в Полесье. Но полностью преодолеть Стоход на плечах врага не удалось. Подтянув свежие войска противник создал тут сильную оборону. Брусилов вынужден был на две недели остановить наступление на Ковель, чтобы подтянуть резервы и перегруппировать силы.
Наступление на Барановичи ударной группировки Западного фронта, предпринятое 3-8 июля превосходящими силами, было отбито с большими потерями для русских. Наступление Северного фронта с Рижского плацдарма также оказалось безрезультатным, и германское командование начало переброску войск из районов севернее Полесья на юг, против Брусилова.
Второй этап
В июле русская Ставка перебросила на юг гвардию и стратегический резерв, создав Особую армию генерала Безобразова. Юго-Западному фронту были поставлены следующие задачи: 3-я, Особая и 8-я армии должны разгромить, оборонявшую Ковель, группировку противника и взять город; 11-я армия наступает на Броды и Львов; 7-я армия - на Монастыриску, 9-я армия, выдвинувшаяся вперед, поворачивает на север, на Станислав (Ивано-Франковск).
28 июля Юго-Западный фронт начал новое наступление. После массированной артподготовки на прорыв пошла ударная группа (3-я, Особая и 8-я армии). Противник упорно сопротивлялся. Атаки сменялись контратаками. Особая армия одержала победу у местечек Селец и Трыстень, 8-я одолела врага у Кошева и взяла г. Торчин. Было захвачено 17 тысяч пленных, 86 орудий. В результате трехдневных жесточайших боев армии продвинулись на 10 км и вышли к р. Стоход уже не только в нижнем, но и в верхнем ее течении. Людендорф писал: “Восточный фронт переживал тяжелые дни”. Но атаки сильно укреплённых болотистых дефиле на Стоходе закончились неудачей, прорвать оборону немцев и взять Ковель не удалось.
В центре Юго-Западного фронта 11-я и 7-я армии при поддержке 9-й армии (ударившей противнику во фланг и тыл) разгромили противостоящие им австро-германские войска и прорвали фронт. Чтобы сдержать наступление русских, австро-германское командование перебрасывало в Галицию все, что можно (были переброшены даже две турецкие дивизии с Салоникского фронта). Но, затыкая дыры, противник вводил в бой новые соединения разрозненно, и их били по очереди. Не выдержав удара русских армий, австро-германцы начали отступать. 11-я армия взяла Броды и, преследуя противника, вышла на подступы к Львову, 7-я армия овладела Галичем и Монастыриску. На левом фланге фронта значительных успехов достигла 9-я армия генерала П. А. Лечицкого, занявшая Буковину и 11 августа взявшая Станислав.
К концу августа наступление русских армий прекратилось ввиду усилившегося сопротивления австро-германских войск, а также возросших потерь и утомления личного состава.
Итоги
Русская пехота
Австро-венгерские солдаты сдаются в плен русским войскам на румынской границе.
В результате Брусиловского прорыва - единственной операции 1-й мировой войны, названной не по месту действия, а по фамилии полководца, - Юго-Западный фронт нанес сокрушительное поражение австро-венгерской армии, от которого она уже не смогла оправиться. Русские войска продвинулись от 80 до 120 км вглубь территории противника. Фронт Брусилова освободил всю Волынь, занял почти всю Буковину и часть Галиции.
О последнем полководце старой России - генерале А.А. Брусилове (1853-1926)
Этого человека немало чернили и при жизни, и после смерти. Он не примкнул всецело ни к одному из лагерей гражданской войны. Уже само по себе это требовало огромного мужества. Он мог претендовать на лавры главного полководца победившей России во Второй Отечественной войне. Увы, старая Россия не довела ту войну до победы. Брусилов, несомненно, - самый прославившийся в ней русский военачальник.
Слава Брусилова целиком связана с Первой мировой войной. Можно, конечно, сказать, что на фоне тех бездарностей, которые, как правило, командовали в ту войну русскими войсками, прославиться было не столь трудно. Однако это заблуждение. Прежде всего, заблуждением является мнение о невысоких качествах командного состава Русской армии в ту войну. Достаточно хотя бы сравнить потери Русской армии с потерями врага и потерями союзников в Первой мировой войне, а также с потерями Красной Армии в Великую Отечественную войну.
Не будем здесь утомлять читателя долгими цифровыми выкладками, тем более, что каждый может сам произвести подсчёты, основываясь на опубликованных источниках (Б. Урланис. Войны и народонаселение Европы. М., 1960; Россия и СССР в войнах ХХ века. М., 2001). Из них будет совершенно ясно видно, что царская Россия вела Первую мировую войну нисколько не хуже в плане тактического и стратегического умения, чем ту же войну вели западные союзники России или чем СССР вёл Вторую мировую войну. Россия не довела Первую мировую войну до своей триумфальной победы в ней исключительно по политическим причинам.
Мнение о «бездарности царских генералов» сложилось лишь в силу политической конъюнктуры, когда было принято всячески чернить старую Россию.
Правда, этой конъюнктуре, увы, весьма способствовали некоторые военачальники, сыгравшие важную роль в устранении Николая II. Политиканствующие генералы, строившие козни и заговоры против последнего императора, сами рубили сук, на котором сидели. Брусилов в этих заговорах, по-видимому, не участвовал. Но он целиком поддался общему настроению, господствовавшему в этой среде. Сейчас невозможно согласиться со строками его мемуаров, посвящёнными Николаю II, где он говорит о царе как о «полном ничтожестве» в военном отношении. Трудно читать и те места мемуаров Брусилова, где прославленный генерал полностью оправдывает своих коллег, принудивших Николая II к отречению, и самый Февральский переворот, который похоронил для России все надежды прийти к победе в той войне.
В свою очередь, тот лагерь гражданской войны, который очень хотел, чтобы Брусилов своим участием придал ему больше авторитета, но так и не дождался этого, приложил немало усилий для очернения имени старого полководца.Без возмущения нельзя читать пристрастные строки «Очерков Русской Смуты» Деникина, где вождь Белого движения обвиняет Брусилова в том, что тот «потерял честь и достоинство». Деникин прибегает там и к откровенной лжи, говоря, что Брусилов якобы, «пользуясь остатком своего авторитета», отговаривал офицеров от вступления в Добровольческую армию. Эти строки относятся к зиме 1917/18 г., когда Брусилов лежал тяжело раненый во время уличных октябрьских боёв 1917 г. в Москве и не мог принимать никакого участия в политической деятельности.
Отвечая на эти обвинения Деникина, Брусилов в своих мемуарах сдержанно заметил лишь, «что история по репортёрским статьям не пишется. Не зная ни причин, ни мотивов, ни обстановки, нельзя ему было бросать камни в меня, да и во многих тех, кто остался в России, как это делали многие эмигранты. Они все упускали из виду, что обстановка и взгляды могут быть иные, а страдание за Россию - одно».
Единственный сын Брусилова, Алексей, пошёл на службу в Красную Армию и попал к деникинцам в плен. По одним сведениям, которым верил сам Брусилов, его сын был расстрелян. По другим, Алексей сам перешёл на сторону белых, но вскоре умер от тифа. Более правдоподобной видится первая версия. Ещё 27 ноября 1918 г. Деникин издал приказ, в котором грозил «суровым и беспощадным» военно-полевым судом всем офицерам, служащим в РККА и не перешедшим добровольно на сторону белых. Известно, что этот приказ твёрдо исполнялся в армиях Деникина (пример генерала А.В. Станкевича). Кроме того, не стал бы Алексей Брусилов добровольно дезертировать из Красной Армии, зная, что если этот его поступок станет известен большевикам, это неминуемо обернётся репрессиями против его родных.
Трагедия русского офицерства, расколотого (далеко не всегда по убеждениям) на два лагеря гражданской войны, ярко отразилась в судьбе Брусилова.
Говоря об отрицательном отношении Брусилова к созданию белогвардейской Добровольческой армии, следует добавить, что и Святейший патриарх Московский и всей России Тихон отказался дать своё благословение Белому движению. Антибольшевизм отнюдь не означал автоматически поддержки Белого движения, как бы хотелось его вождям.
Обратимся к оценке русского белоэмигрантского военного историка Антона Керсновского, который тоже не одобрял поведения Брусилова в 1917 и в последующие годы. Но он счёл нужным написать о победе на фронте в 1916 году, прославившей имя генерала, такие слова: «Каковы бы ни были его последовавшие заблуждения, вольные или невольные, Россия никогда этого не забудет Алексею Алексеевичу Брусилову. Когда после несчастий 1915 года самые мужественные пали духом, он один сохранил твёрдую веру в русского офицера и русского солдата, в славные русские войска. И войска отблагодарили полководца, навеки связав его имя с величайшей из своих побед».
Прорыву на Юго-Западном фронте, обессмертившему имя Брусилова, предшествовали два года войны. Брусилов встретил её в должности командующего 8-й армией на том же фронте. Под его руководством войска армии одержали ряд славных побед в 1914 и в начале 1915 гг. Но особенно решительным военачальником Брусилов показал себя весной и летом 1915 года, во время несчастного отступления Русской армии.
Брусилов не боялся идти на самые жёсткие и непопулярные меры, когда считал их необходимыми.
В разгар отступления Брусилов счёл себя вынужденным издать приказ, где были такие строки: «Для малодушных, оставляющих строй или сдающихся в плен, не должно быть пощады; по сдающимся должен быть направлен и ружейный, и пулемётный, и орудийный огонь, хотя бы даже и с прекращением огня по неприятелю; на отходящих или бегущих действовать таким же способом, а при нужде не останавливаться также и перед поголовным расстрелом… Слабодушным нет места между нами и они должны быть истреблены».
Историк Николай Яковлев, приводя этот приказ, отмечает, что «хотя приказ не очень широко применялся, но нагнал страху в войсках». Когда в том же 1915 году для укрепления дисциплины в Русской армии пришлось восстановить практику телесных наказаний (существовавшую во всех тогдашних армиях мира, но в Русской отменённую в 60-е годы XIX века), Брусилов широко развил её применение. Новое пополнение частенько прибывало на фронт с недостачей в материальной части: вновь мобилизованные по дороге на фронт обменивали кое-что из казённого обмундирования на сало, водку, махорку и т.д. Командующий армией приказал давать каждому прибывшему с недостачей по пятьдесят ударов плетьми. Порка, как отмечал Брусилов в одном из донесений, дала «отличные результаты» - слух о наказаниях распространился далеко в тыл, и пополнения стали прибывать без недостачи в казённом имуществе.
Осенью 1915 года русские войска остановили наступление врага, длившееся с весны. 8-я армия под командованием Брусилова нанесла противнику ряд чувствительных контрударов. В марте 1916 года Брусилов был назначен главнокомандующим Юго-Западным фронтом.
Когда в апреле 1916 года в царской Ставке происходило совещание, на котором обсуждался план будущей кампании, общим рефреном высказываний генералов была необходимость держаться полной пассивности. Главнокомандующие Северным и Западным фронтами были заранее уверены в том, что любая попытка наступления обречена на неудачу. Один лишь Брусилов высказывался уверенно и энергично за наступление и ручался в его успехе на своём фронте.
Характерным для настроений большинства нашего генералитета было замечание, с которым главнокомандующий Северным фронтом генерал Куропаткин (тот самый, кого за нерешительность считали одним из виновников поражения в войне с Японией) после совещания обратился с Брусилову: «Охота была вам, Алексей Алексеевич, напрашиваться! Вас только что назначили главнокомандующим, и Вам притом выпало счастье в наступление не переходить, а следовательно, и не рисковать Вашей боевой репутацией, которая теперь стоит высоко. Что Вам за охота подвергаться неприятностям?» Были и такие вот «полководцы».
Беда Российской империи последних её лет была в том, что таких «полководцев», как Куропаткин, было больше, а Брусиловых - мало.
Куропаткин был, конечно, способным военным администратором и военным учёным. Но когда надо было бить врага, требовались качества, какими обладал Брусилов. Русская армия последнего царствования, увы, уже не обладала достаточным количеством таких генералов, как Брусилов. Это было оскудение творческих сил целого класса.
Но 22 мая (4 июня) 1916 года армия старой России напоследок всё-таки показала путь к выходу из тупика позиционной войны. Войска Брусилова на всех направлениях армейских ударов прорвали оборону противника. Наибольший успех был достигнут на луцком направлении.
В наступлении, названном впоследствии его именем, войска Брусилова применили принципиально новую тактику прорыва укреплённых позиций - «огневой вал». Обычно, как это уже нередко было в сражениях под Верденом и в других крупных битвах Первой мировой войны, наступление начиналось с многодневной артиллерийской подготовки. Тем самым направление удара заранее демаскировалось, и противник имел возможность заблаговременно подтянуть резервы к предполагаемому участку прорыва. Атакующие войска преодолевали первую полосу неприятельской обороны, уничтоженную артиллерийским огнём, но за ней наталкивались на нетронутые свежие силы противника, и атака глохла. Требовалось подтянуть артиллерию и снова много дней готовить прорыв следующей укреплённой полосы.
«Огневой вал» был короткой артиллерийской подготовкой. Атака начиналась не после него, а непосредственно под его прикрытием. Прижатая артиллерийским огнём пехота противника не могла оказать сопротивления. Атакующие войска врывались в первую линию траншей врага. Вслед за этим «огневой вал» переносился дальше, на вторую линию обороны, на третью и т.д. При этом атакующие войска шли четырьмя волнами. Уставшая, понесшая потери первая волна закреплялась на захваченных позициях, а дальше шла вторая волна пехоты и т.д.
Изобретённая Брусиловым тактика прорыва была широко применена обеими сторонами на Западном фронте в последний год войны - 1918-й - и привела там к выходу из тупика окопного сидения. В этом её всемирное значение в истории военного искусства.
Стратегическая внезапность Брусиловского прорыва была достигнута тем, что направления главного удара как такового не было. Удар одновременно наносили все четыре армии Юго-Западного фронта. И все достигли, хоть разного, но успеха. Поэтому, кстати, необходимо напомнить потомству имена этих генералов, которые под руководством выдающегося стратега и тактика тоже показали, на что ещё способно русское полководческое искусство. Это: Д.Г. Щербачёв (командующий 7-й армией), А.М. Каледин (8-я армия, наносившая наиболее удавшийся удар на Луцк), П.А. Лечицкий (9-я армия), К.В. Сахаров (11-я армия). Интересно, что все трое командующих, кроме Лечицкого, в будущем стали участниками Белого движения. Характерно, что своего успеха войска Брусилова добились не имея превосходства в силах над противником, а по количеству тяжёлой артиллерии даже уступая ему.
Военные историки нередко задавались вопросом: могла ли Россия в 1916 году одержать решительную победу? Сам Брусилов обвинял Ставку, лично царя и его начальника штаба генерала М.В. Алексеева, что его фронту не было дано достаточно сил и средств, чтобы развить первоначальный успех.
Керсновский считал, что Брусилов сам упустил благоприятный момент для углубления прорыва. По-видимому, победить в 1916 году Россия ещё не могла. Далеко ещё не был исчерпан военный потенциал её противников. Да и моральный дух у них стоял высоко. Ведь и в 1918 году Германия могла ещё воевать, если бы не Ноябрьская революция. Так что данный вопрос относится к категории многочисленных «если бы да кабы». Это попытка показать, что на самом деле был шанс у старой России нанести врагу решающий удар прежде, чем в самой России разразилась бы революция. И была бы, дескать, Россия среди победителей, если бы не конкретные ошибки известных лиц, называемых по именам… Очень шаткое предположение.
На самом деле, летом 1916 года войска Юго-Западного фронта под командованием Брусилова и так сделали очень многое. Они одержали впечатляющую победу, намного превосходившую всё то, что вплоть до лета 1918 года совершали наши западные союзники.
Кампания 1916 года ещё не могла стать последней, победной кампанией войны. Но она открывала путь к окончательной победе, если бы не известные политические обстоятельства.
Брусилов был уверен в окончательной победе. Под 12 января 1917 г. публицист Л.А. Тихомиров записал в своём дневнике: «Брусилов говорил какому-то корреспонденту: “Я не пророк, но могу сказать, что в 1917 г. мы победим немцев”… Откуда такая зряшная болтовня у генерала, без сомнения, умного?» На самом деле, как мы теперь знаем, у Брусилова были все основания для такого заявления. Если исходить из соображений чисто материального свойства - количества вооружений, снабжения армии - то в 1917 году Русская армия могла нанести решительный удар по врагу. Никогда ещё прежде за три года войны в её распоряжении не имелось столько боевых средств. Но то - фактор материальный. А ведь ещё Наполеон Бонапарт учил, что на войне моральный фактор соотносится с материальным в пропорции примерно 3:1. Решающий моральный удар по Русской армии был нанесён в февральско-мартовские дни 1917 года.
Отношение Брусилова к революционным событиям довольно сложно. Всю вину за развал армии он возлагает на штатских политиков, главным образом из социалистического лагеря, и более снисходителен к либералам. Вместе с тем, он порицает Корнилова за его попытку переворота: он «провозгласив себя без всякого смысла диктатором, погубил своей выходкой множество офицеров… Всё, что он делал, он делал не обдумав, не вникая в глубь вещей, но с чувством честного русского патриота… От души надеюсь, что русские люди будущего сбросят с себя подобное вредное сумасбродство, хотя бы и руководимое любовью к России». Брусилов считал интриги Корнилова главной причиной своего снятия с поста Верховного главнокомандующего.
Сам Брусилов занял этот пост 22 мая (4 июня) 1917 года, в годовщину своего знаменитого прорыва. О мотивах согласия на принятие этой должности в смутное время он в мемуарах говорит также смутно, сбивчиво и противоречиво. Вероятно, он хотел остановить развал армии своим личным авторитетом. Но явно не преуспел в этом. Обстоятельства жизни были сильнее его. Революция текла своим чередом, и остановить её можно было, только дав ей дойти в своём осуществлении до логического конца. Только тогда возможно было строительство нового порядка. Наверное, это смутно осознаваемое чувство в конечном итоге и отвратило Брусилова от активного участия в антибольшевицком движении, а затем привело к работе по строительству Красной Армии.
Ключевым моментом в послереволюционной биографии старого полководца стало инициированное им воззвание нескольких бывших генералов ко всем русским офицерам отдать свои силы служению Красной Армии. Оно было составлено и опубликовано весной 1920 года, когда польская армия вторглась на Украину и в Белоруссию.
Только Красная Армия представляла в тот момент силу, способную противостоять этим агрессивным устремлениям. Дело большевиков и национальные задачи России совпали. Поэтому Брусилов уже не колеблясь использовал свой авторитет для воздействия на военных в духе склонения на службу советской власти. Это, ещё раз подчеркнём, произошло только в 1920 году, когда польский захват угрожал западно-русским землям.
Вместе с тем до конца жизни он не одобрял ни целей, ни методов коммунизма. Свидетельством этому стали написанные во время лечения в Карловых Варах в 1925 году и опубликованные за границей после его смерти, в 1932 году, мемуары. Они вызвали очередную волну политических инсинуаций в адрес прославленного полководца, причём с обеих сторон.
То, что он не щадит большевиков, породило советскую официальную версию, будто второй том мемуаров, посвящённый событиям Октябрьской революции и после неё, написан его супругой, эмигрировавшей после смерти Брусилова и издавшей его воспоминания, для оправдания мужа перед эмиграцией. Эта версия абсолютно ни на чём основана, так как в этих же мемуарах Брусилов отрицательно отзывается и о белогвардейских вождях и вообще о политике противников большевизма. Никакого «оправдания» не могло получиться, так как воспоминания Брусилова вызвали вал охаивания памяти полководца со стороны непримиримой к советской власти части эмиграции.
В Советском Союзе интерес к Брусилову и к его победам начал возрождаться во время Великой Отечественной войны. Тогда Брусиловский прорыв вошёл в официальный канон исторических побед русского оружия. Но до конца 1980-х годов даже на могиле Брусилова в Новодевичьем монастыре не было достойного памятника.
Выдающийся полководец последней войны Российской империи, в гражданскую войну смог остаться, как это ни было трудно, над схваткой. Такое величие - удел немногих избранных людей. В этом был весь Брусилов - человек не партий, а России.
Первоисточник http://www.ruska-pravda.com